<…> В послевоенный период страна находилась на подъеме. Развивалась торговля с самыми передовыми державами, в первую очередь с США и Англией. Иностранные компании вкладывали миллионы в разработку сырьевых ресурсов. В 1922 г. в возмещение потери Панамы Колумбия получила от американского правительства 25 млн. долл. <…>

В 1934 г. главой государства на 4-летний срок был избран лидер левых либералов Альфонсо Лопес Пумарехо, вошедший в колумбийскую историю как один из самых прогрессивных президентов. Он выдвинул программу преобразований «Революция на марше», направленную на укрепление демократии и развитие национальной экономики. Была проведена конституционная реформа, которая легитимировала многие права рабочих, предоставила правительству право вмешиваться в экономические отношения и безвозмездно национализировать частную собственность, ввела прямое голосование на всех уровнях, отделила Церковь от государства. По аграрному закону 1936 г. все необрабатываемые земельные угодья через десять лет должны были перейти государству. <…>

9 апреля 1948 г. произошло событие, ознаменовавшее наступление новой эры в истории страны. В ходе митинга на одной из центральных улиц Боготы был убит Хорхе Элиесер Гайтан – лидер левого крыла Либеральной партии, самый популярный и любимый народом политик. В тот же день столицу охватило вооруженное восстание трудящихся (оно получило название «боготасо»), перекинувшееся на другие районы Республики. Сторонники Гайтана объявили о создании Революционной правительственной хунты. Народное восстание, едва не переросшее в революцию, было подавлено правительственными войсками за пять недель. Погибло около 20 тыс. человек. Материальный ущерб составил около 600 млн. долл.

Именно в эти годы в Колумбии все чаще стало звучать слово герилья (исп. «партизанская война»). Герилья с разной степенью интенсивности шла в Колумбии на протяжении всего прошлого столетия. Она была вызвана невиданной социальной несправедливостью: повсеместно в угоду латифундистам у крестьян отбирали земли, самих их сгоняли в мало пригодные для ведения хозяйства горные районы. Ответом на государственный произвол стало вооруженное крестьянское сопротивление, образование отрядов самообороны.

«Боготасо» дало сильный толчок к подъему партизанской борьбы. <…>

…В марте 2005 г. на знаменитом кубинском курорте Варадеро автору этих строк довелось познакомиться с Артуро Наварро, гражданином Кубы колумбийского происхождения. За рюмкой превосходного кубинского рома он разоткровенничался и рассказал, что участвовал в герилье на родине, но разочаровался в Колумбийской революции, посчитав ее террористическим проектом. Он хорошо знал Снайпера, был осведомлен обо всем, что происходило внутри повстанческой армии.

«Его настоящее имя – Педро Антонио Марин, он сменил его на Мануэль Маруланда Велес в память о лидере Компартии департамента Кундинамарка, убитом в 1950 г., - рассказывал Артуро Наварро. – Педро был обычным крестьянином, закончил всего пять классов начальной школы. Работал на земле, продавал мясо, выпечку, сладости». Его юность совпала с «эрой виоленсии». В родном муниципалитете Хенова (запад Колумбии) 19-летний Маруланда создал свой первый партизанский отряд, отбивавший атаки полувоенных формирований – т.н. птиц. <…>

К началу XXI в. Революционные вооруженные силы Колумбии контролировали около 2/3 территории Республики. Партизанская столица – небольшой городок Сан-Висенте-дель-Кагуан на юге страны. В подвластных им районах повстанцы выполняют административные функции. Численность FARC не превышала 18 тыс. человек. Примечательно, что 45% из них – женщины. Большую часть фарковцев составляют 17-25-летние юноши и девушки.

«Дон Мануэль и его приближенные любят рассказывать сказки о том, как их поддерживают все униженные и оскорбленные колумбийцы. Ничего подобного! - говорит Артуро Наварро. - Люди устали от террористов. Эти «революционеры» обкрадывают крестьян, забирают у них домашнюю птицу, скот, живут у них на постое на всем готовом. Ни один нормальный колумбиец не скажет вам, что находится на стороне Маруланды. Крестьян терроризируют и левые боевики, и ультраправые «эскадроны смерти» - парамилитарес. Часто в какую-нибудь деревню приходят фарковцы и обвиняют жителей в том, что они помогают парамилитарес, после чего расстреливают тех, кто попадется под руку. Затем в этой же деревне появляются «эскадроны смерти» с обвинениями в пособничестве FARC и также расстреливают несчастных крестьян. Но далеко не только сельские жители страдают от Революционных вооруженных сил. Их жертвы – колумбийцы всех социальных слоев. FARC нападают на воинские и полицейские объекты, взрывают дома, государственные учреждения, офисы, клубы, убивают и похищают политических и общественных деятелей, журналистов, занимаются рэкетом крупных и средних предприятий. Одним словом, FARC – террористы, причем наркотеррористы, наживающиеся на торговле кокаином». <…>

Наряду с герильей огромное дестабилизирующее воздействие на колумбийское общество оказывает наркомафия, занимающаяся производством и трафиком кокаина, марихуаны и героина. То, что в Колумбии развит наркобизнес, - не ее вина, а ее беда. Не ее вина, что в силу природно-климатических условий на этой древней зачарованной земле, как назвал нашу страну Гарсиа Маркес, растет кока, причем ее большая часть произрастает даже не на колумбийской территории, а в Боливии и Перу, и оттуда переправляется местными преступниками в Колумбию. Не ее вина, что из-за выгодного географического расположения Республики там обосновались многочисленные наркогруппировки и целые наркокартели. <…>

Первые преступные группировки, наживавшиеся на наркопроизводстве, возникли в Колумбии во второй половине 60-х гг. на карибском побережье. В 70-е гг. сформировались мафиозные группы в Антиокии, Амазонии и центральной части страны. В начале 80-х гг. наркодельцы объединились в Медельинский картель (его возглавили Пабло Эскобар, семейный клан Очоа и Хосе Родригес Гача), картель Кали, руководимый братьями Хильберто и Мигелем Родригес Орехуэла, и картель семейства Валье. Между ними шла непримиримая борьба за сферы влияния, в пылу которой никто и не задумывался о правилах честного боя. <…>

Главари наркобизнеса пытались войти в государственную систему и добиться легального статуса. Наркобароны заигрывали с властью, демонстрировали ей свою лояльность и несколько раз предлагали погасить многомиллиардный внешний долг страны в обмен на свою полную безнаказанность. Преступники создали целую систему займов, платежей, различных видов экономической помощи, чтобы завоевать симпатию и поддержку широких масс населения. Эскобар занимался распределением помощи в беднейших кварталах Медельина, спонсировал строительство жилья для бедных и метрополитена (до сих пор Медельин – единственный город в Колумбии, где есть метро). В 1983 г. один из самых могущественных наркобаронов Карлос Ледер учредил политическую организацию – Национал-латинское гражданское движение. Движение выступало за создание единой денежной единицы для Латинской Америки, предоставление каждому желающему дозы наркотиков и отмену колумбийско-американского Договора об экстрадиции преступников (по этому договору все правонарушители, прежде всего наркодельцы, которые, по мнению США, представляют угрозу их национальной безопасности, должны быть выданы американской Фемиде). <…>

На рубеже 80-90-х гг. между государством и наркобаронами разгорелась полномасштабная война, от которой страдало в основном гражданское население. Значительную помощь колумбийскому правительству в противостоянии наркомафии оказали США. В 1987 г. полиция арестовала Ледера. Власти страны передали его в руки американского правосудия. Вскоре сторонники «кокаинового короля» основали Движение подлежащих выдаче (extraditables). Экстрадиция – самое страшное, что могло случиться с мафиози: если в родной колумбийской тюрьме они жили с комфортом и продолжали руководить своим бизнесом, то в застенках на чужбине им приходилось несладко. В 1993 г. в результате совместной операции колумбийского и американского спецназа был убит Эскобар. В течение нескольких лет полиции и армии, опять же при участии коллег из США удалось разгромить все три крупнейших кокаиновых картеля – Медельинский, Калийский и Валье.

Наркомафия ослабла и существует теперь в виде разрозненных организаций. Времена ее всесилия и безнаказанности, страшные годы «политики преступлений» остались в прошлом. Место наркокартелей стремятся занять незаконные вооруженные формирования – FARC, ELN и AUC. По данным авторитетного испанского издания «Латинская Америка сегодня», в 1991-1996 гг. доходы герильи от наркобизнеса составляли почти 45% всех поступлений.

Об этом горько и тяжело писать. Конечно, можно было бы опустить столь безрадостные факты и цифры. Но мы должны объективно говорить о Колумбии, не скрывать ничего, дабы читатель действительно увидел всю палитру колумбийской реальности. Утаивать ее темные стороны мы не имеем права. <…>