Когда в колумбийском городе Медельин открылась площадь искусств, названная именем знаменитого живописца и скульптора Фернандо Ботеро, местные жители искренне радовались: Может, теперь наш город отмоется от позорной славы международного центра наркобизнеса, и не преступный Медельинский картель , а художественные ценности будут определять его лицо в мире .

Самого Ботеро идея земляков тронула и вдохновила. В благодарность он подарил родному городу 18 скульптур, с успехом показанных недавно на выставках в Мадриде, Париже, Нью-Йорке, Чикаго, и почти сотню картин, составивших основу экспозиции площади искусств. Замечу к слову: о щедрости художника в Колумбии ходят легенды. Музею изобразительных искусств Боготы, например, он подарил коллекцию современной живописи, оцененную в 60 миллионов долларов. 100 своих работ передал музею Медельина. В общей сложности дар художника колумбийским собраниям превысил 100 миллионов долларов. Недаром влиятельный в Колумбии журнал Семана в десятке самых популярных личностей назвал и Фернандо Ботеро, отметив заодно, что его подарок – это первая в истории Колумбии благотворительная акция такого масштаба.
А между тем живописные полотна Ботеро уже давно поселились в самых престижных музеях мира, его скульптуры вписались в уличные интерьеры Парижа, Рима, Мадрида, Нью-Йорка и других столиц и городов мира. Их легко узнать: фигуры своих персонажей художник намеренно делает несоразмерно крупными, с преувеличенно пышными формами. И неважно, кто это – бравый генерал, тореро, глава провинциального семейства или монашки и особы легкого поведения.

– Формами, объемами я пытаюсь воздействовать на чувства людей и чувственность, – объяснил художник, – подразумевая под чувственностью не только сладострастие и эротику.

Мы встретились с Фернандо в Мехико, на его персональной выставке, приуроченной к 50-летию творчества. Сейчас Ботеро живет в Италии, но его сердце, как признался мастер, всегда на родине . Мне выпала редкая удача: Ботеро вызвался сам показать мне экспозицию, и я, воспользовавшись случаем, решил по ходу нашей экскурсии взять интервью у знаменитости. К счастью, и диктофон у меня, по репортерской привычке, был с собой.

Экспозиция, включившая 120 работ, из которых 30 никогда прежде не выставлялись, открывалась первой акварелью Ботеро Плачущая женщина . На небольшом холсте в серых тонах изображена женская фигура. Плачущее лицо будто утонуло в раскрытых ладонях. Своими контурами фигура напоминала женские образы, которые поразили меня на фресках мексиканских монументалистов: незадолго до этого в Музее изящных искусств Мехико я видел потрясающие фрески трех великих мексиканцев , как их называют, – Хосе Клементе Ороско, Диего Риверы и Давида Альфаро Сикейроса.

– Вы правы, – сказал Фернандо. – В юности они произвели на меня такое сильное впечатление, что я долгое время находился под их влиянием. Особенно – от работ Хосе Клементе Ороско.

По счастливому совпадению и юбилейная экспозиция Ботеро была развернута в старинном здании бывшего колледжа Сан-Илдефонсо , украшенного фресками Ороско.

– Если вы обратили внимание, – продолжал мой собеседник, – в огромной фреске Катарсис Ороско отобразил механизированный, механистический мир, в котором мы живем. Мир, обезличивающий человека. Всякий раз, когда я смотрю на три мощные фигуры, борющиеся между собой и с этим миром, мне становится холодно и страшновато.
Однако эти мотивы то и дело звучали во многих живописных и скульптурных работах самого Ботеро, показанных на выставке.
– Это жизнь, и от этого никуда не уйти, – будто оправдывался художник. – Хотя мне куда приятнее писать Девочку с цветами , Пикник , Танцующих , Охотника , Улицу , Трактир . Словом, бесхитростный быт моих соотечественников и маленькие радости, которые иногда им выпадают.

И все же в экспозиции много работ, окрашенных в трагические тона. Таких, например, как Манифестация : вереница женщин в черных платках, несущих на своих плечах гробы. Или Террор в Колумбии , где художник запечатлел результат страшных разборок : людей, лежащих в крови, одни убиты, другие, раненые, просят о помощи.
Иногда Ботеро упрекают в жестокости и натурализме. Он не принимает этих обвинений.

– 40 лет моя страна живет в состоянии непрекращающегося вооруженного конфликта, – говорит он. – А страдают от него в основном простые колумбийцы. Игнорировать эту болезненную ситуацию я не могу. Мой долг – рассказать о трагедии моего народа, о трагедии страны. Если в будущем в ней установится порядок, я не буду изображать подобные вещи, найду другие темы. А сейчас эти картины – мой протест против терроризма и насилия.

В этом смысле у художника есть немало единомышленников, в чем я убедился, познакомившись с постоянно действующей экспозицией Искусство против насилия , развернутой в музее современного искусства в Боготе. Похищенная женщина, прикованная к стулу; руки, зажатые в наручники; груды человеческих тел на живописной сельской улице – картины, скульптуры, фотографии страшные, но, увы, списанные с жизни.

– Все эти произведения – страницы нашей истории, – сказал мне организатор экспозиции, известный искусствовед, профессор Национального университета Альваро Медина. – Фотографии Сади Гонсалеса, картины Алехандро Обрегона, Деборы Аранго отображают трагические события, происшедшие в Колумбии в апреле 1948 года, – восстание в Боготе после убийства лидера Либеральной партии Хорхе Гайтана. Тот период в жизни страны вошел в историю под названием виоленсия – то есть насилие, произвол. Гибель популярного либерального деятеля, вызвавшая народное восстание, жестоко подавленное армией, вылилась в череду кровавых столкновений между сторонниками либеральной и консервативной партий, а в конце концов в эпидемию убийств, унесшей тысячи жизней.

Страдания людей гневно отзываются в сердце Ботеро. Боль водит его кистью. Даже, казалось бы, беспечная жизнь в солнечной Италии не позволяет ему забыть о главном, и сейчас он пишет серию картин о войне на родине, которой не видно конца. Это он делает по велению сердца, чтобы рассказать миру о драме, которая вот уже многие десятилетия раздирает его несчастную родину. Хотя у искусства, по его мнению, совсем другое назначение.

– Я не думаю, что искусство может изменить политический или социальный порядок, существующий мир, – считает Ботеро. – Но оно может и должно влиять на внутренний мир людей. Искусство, по большому счету, – это оазис, родник, из которого люди должны черпать удовольствие и радость. Это своего рода параллельная действительность, только без мерзостей, наполняющих нашу реальность. Всю свою творческую жизнь я придерживался этой теории, но, оказываясь перед лицом разрушений, переживаемых моей страной, я вынужден изменять своему постулату.
А вдохновению и жизнелюбию он учится у своих далеких предков – древних мексиканских индейцев, чья культура, по его признанию, сформировала его как скульптора. Он буквально пропадал в знаменитом Музее антропологии в Мехико, где изучал высочайшую культуру майя и ацтеков, о достижениях которых мы можем судить сегодня лишь по затерянным в джунглях храмам и пирамидам да развалинам древних городов. Его поражало, что астрономы майя наблюдали за движением небесных тел и знали его закономерности. Он любовался изваяниями и фресками, удивляющими своей реалистичностью, с одной стороны, и силой фантазии – с другой.

Музей находится в парке Чапультепек, что на языке ацтеков означает гора стрекоз . В годы господства испанцев лишь им было доступно это место. Теперь и парк, и музей открыты для всех, и каждый может заглянуть в свою далекую историю, докопаться до своих корней. А без этого, убежден Ботеро, жизнь народа теряет смысл.

Связь времен мастер пытается проследить и в медельинской экспозиции, с которой я начал свой рассказ о художнике. Площадь Ботеро или точнее – город Ботеро , как ее еще называют, – это грандиозный архитектурно-культурный комплекс, где на территории 30 тысяч квадратных метров разместились музей, парк скульптур, картинные галереи, студии для художников, зоны отдыха. Инициатива создания города искусств принадлежит алькальду Медельина. Строили с размахом, израсходовав 19 миллионов долларов. Больше половины этой суммы выделили городские власти, остальное – министерство культуры.

Гостей города ждут настоящие открытия. Они, например, впервые увидят уникальную коллекцию искусства доколумбовой эпохи – золотые изделия, каменные скульптуры, керамику индейцев, подаренную новому центру университетом Антьокии. До сих пор эти сокровища прятались в запасниках – не было для их показа достойного помещения. Поделился своим художественным богатством с новорожденным и уроженец Медельина всемирно известный живописец и скульптор Педро Нель Гомес, который кроме прекрасных произведений подарил городу и собственный дом, превращенный в музей со школой искусств.

Словом, пример Фернандо Ботеро оказался заразительным, и лучшие музеи, галереи, коллекционеры буквально осыпали дарами новый художественный комплекс. Похоже, он действительно оправдает надежды местных властей, мечтающих о том времени, когда их город станет одним из главных культурных центров Латинской Америки. А усилия самого Ботеро увенчались высшей наградой страны – Большим крестом Ордена Бояка, который вручил художнику президент Колумбии Андрес Пастрана.

Именем и огромной популярностью знаменитого земляка решили воспользоваться, как это нередко бывает, бизнесмены от искусства. Предприимчивые деляги наладили производство миниатюрных копий его скульптур, открыли несколько магазинов, в том числе в международном аэропорту Эль Дорадо , и благополучно сбывали свои творения . Возмущенный художник обратился в Технический корпус расследований Генеральной прокуратуры Колумбии с просьбой отыскать пиратов . Полицейская операция прошла успешно. В горном поселке Чоконте, что в 75 километрах от столицы, детективы накрыли подпольную фабрику, где и орудовали четыре авантюриста-фальсификатора. Добыча – 1600 изваяний – была конфискована, а художники арестованы.